Город Егорьевск в начале XX столетия (часть 2)

С начала XIX в. действовало Общество пособия бедным. В XX в. его воз­главлял бухгалтер городского банка Александр Никитич Радугин. В городе были взяты на учет все бездомные, безработные, бедные семьи. С середины прошлого столетия существовали капиталы, пожертвованные крупными купца­ми, проценты с которых выдавались бедным невестам, бездомным и даже бро­дягам, «котам». У купца Клопова была ночлежка для таких людей. В городе был построен приют для неимущих на 50 человек.

В начале XX в. значительно увеличилась сеть лечебных учреждений. В 1913 г. существовала городская амбулатория, земская больница на 60 коек, две фаб­ричные больницы — на фабрике Хлудовых на 16 коек и столько же на фабрике Бардыгина. Приемные покои были на фабриках Князевых, Любомилова. В го­роде насчитывалось 9 врачей, 13 фельдшеров, 10 акушерок, 2 ветеринарных врача. Известными врачами в те годы были надворный советник Владимир Никитич Кулигин и Иосиф Гирл Срольевич Богин. Имелось две аптеки — одна Авраама Леонтьевича Левантовского на Московской ул. и другая — Давида Абрамовича Ленглебена. Лекарствами торговали еще три аптечных магази­на — Ивана Мартиновича Кюта, Петра Трифоновича Фомина и Парфена Дементьевича Рюмина. В них кроме лекарственных препаратов можно было ку­пить мыло, духи, а также новинки тех лет — патефоны.

Традиционно считалось, что егорьевцы люди глубоко верующие и набож­ные. Внешне это представлялось действительно так. Основное население го­родских жителей исповедовало православие. В городе имелось семь церквей, из них четыре каменных — Успенская церковь (Белый собор), Михаила Архан­гела в Хлудовской богадельне, Троицкая при городском кладбище и женском монастыре и Александра Невского, в приходе которой были кроме городских и сельские жители. У старообрядцев, а они составляли пятую часть населения города, была Георгиевская церковь, стоявшая на ул. Зарайской. Люди право­славные ее церковью не признавали, а называли «молельным домом». Кроме каменных, построенных в XIX в., у православных были старые деревянные церкви — Георгиевская (Красный собор), стоящая с 1554 г., и Казанская — с 1705 г., да на городском кладбище Никитская. Престольным праздником, по­читавшимся всеми в Егорьевске, был день святого великомученика Никиты 15 сентября.

Самый большой приход был у Успенской соборной церкви, к ней было приписано 1059 дворов, в том числе из сельских — 14 деревень, 739 дворов с 2241 прихожанином, а всего в приходе числи­лось 6079 православных верующих, из них сюда же в порядке  надзора   и  во­спитания  причислены 1296 староверов. В со­боре был тройной штат священников. Настоя­телем был протоиерей Николай Евментьевич Зверев, священника­ми — Андрей Ивано­вич Ясенев и Павел Ми­хайлович Чистяков, диа­конами Павел Федорович Смирнов и Николай Николаевич Орфенов. Старостой церкви избран Ма­твей Тимофеевич Собакин. Второй по значению и величине церковью в нача­ле XX в. стала Александро-Невская церковь, введенная в службу с 1 октября 1897 г. К ней причислены в приход 141 двор   города   и 461 двор сельской мест­ности. Всего в приходе числилось 2395 верую­щих.  Старейшими  свя­щенниками были Степан (Стефан) Петрович Твердин и

Петр Алексеевич Дроздов. Старостой церкви избран купец Никита Никитич Хренов.

Троицкая церковь, действующая с 1884 г., поставленная на окраине города купцом Н. М. Бардыгиным, вошла в начале XX в. в комплекс женского монас­тыря. Она же была и кладбищенской церковью. Священниками в этой церкви были Николай Александрович Светлов и Федор Николаевич Леонардов. Заштатным священником полковой церкви 139-го Моршанского полка был Платон Александрович Светлов.

Деревянные церкви с построением каменных потеряли свою значимость и стояли, скорее, как памятники старины. Лишь в кладбищенской Никитской иногда совершались обряды, порою для тех, кто не хотел бы огласки обстоятельств сво­ей жизни, например, там крестили незаконнорожденных детей и отпевали умерших не своей смертью. Казанская церковь в те годы считалась полковой — в ней совершались обряды для солдат и унтер-офицеров 139-го Моршанского полка.

Старообрядцы города имели с 1882 г. свою Георгиевскую молельню, с 1906 г. названную церковью, принадлежавшую раскольническому толку, так называе­мой поповской «австрийщине» (Белокриницкой иерархии). К молельне причис­лено 322 двора вместе с пригородными селениями. В них числилось 650 мужчин и 646 женщин. Всего сторонников старой веры в городе и уезде было 6026 чело­век, или 38% всех староверов Рязанской губернии. Самыми стойкими сторонни­ками «древлего благочестия» были городские купцы Князевы, Клоповы, Лизу-новы, Конюшковы и часть купеческого рода Бреховых.

Конечно же, гордостью егорьевцев в XX в. стал Белый собор, в изобилии снабженный необходимой церковной утварью. Он почитался далеко за предела­ми города. На богомолье сюда приезжали из дальних городов, сельской местно­сти. В число его прихожан входили самые почитаемые горожане Егорьевска и жители уезда. На трех клиросах его было три хора, состоявших из лучших пев­чих города. На праздничную службу приглашались священники и дьяконы из церквей Рязани, Коломны, Москвы. В первые годы советской власти в собор приезжал св. Патриарх Тихон. Часто пел в соборе, услаждая красивым и силь­ным басом прихожан егорьевцев, московский протодиакон Максим Дормидон-тович Михайлов, в дальнейшем — знаменитый оперный певец.

На въезде в город с западной стороны стояла теплая каменная Никольская часовня, построенная купцом Василием Максимовичем Карцевым. В ней нахо­дилась старинная икона св. Николая письма XVIII столетия. При разрушении часовни икону перенесли в Алексеевскую церковь д. Нечаевской.

По сведениям Всероссийской переписи населения 1897 г., в городе и уезде числилось 1067 лиц духовного звания, в том числе в Егорьевске 130 человек (63 мужчины и 67 женщин). Всего в уезде, по сведениям книги «Населенные места Рязанской губернии» (1906), в городе и уезде числилось 35 каменных и 49 деревянных храмов. В городе существовало три кладбища — православное, старообрядческое и еврейское. С 1899 г. начал действовать женский Свято-Тро­ицкий Мариинский монастырь, в котором в разные годы было от 50 до 60 на-сельниц. Возглавляла монастырь в 1914 г. игуменья Вячеслава.

В домах большинства верующих было не менее двух-трех икон. У более приверженных к вере в переднем углу стояли целые иконостасы. Иконы обычно преподносились родственниками к дню рождения младенцев и бракосочетанию. Своих иконописцев в городе и уезде было мало. Хреновская иконописная мас­терская выполняла в основном крупные заказы для церквей. Из частных масте­ров были известны в д. Иншино Яков Иконников и в д. Зевнево Маркины. Боль­шинство икон привозилось на базары и ярмарки из Владимира, Суздаля, Ко­ломны, Рязани. Простые иконы стоили от 1,5 до 2 руб. Поскольку их продажа церковью была запрещена, то их «обменивали» на деньги. Кроме икон, в доме обычно держались разные духовные книги — обычно молитвословы и Еванге­лие. Лишь в более грамотных, как правило, состоятельных семьях можно было встретить Псалтирь или полную Библию.

Старообрядцы имели в основном иконы старого письма XVII—XVIII вв. В их семьях было больше старинных книг, иной раз даже рукописных. Среди книг можно было найти певческие книги знаменного, крюкового распева. Особо цени­лись книги Гуслицкого художественного орнамента редкой красоты. Старооб­рядцы вели образ жизни более суровый и аскетический. Они избегали близкого общения с православными, а в своих беседах с ними отстаивали обряды старой веры. Большинство из них были людьми работящими. Они славились своей чест­ностью, порядочностью. Некоторые руководители крупных предприятий, будучи сами староверами, и на работу брали только своих единоверцев. Особой закоре­нелостью в убеждениях слыли шувойские староверы, называемые в народе «кал-ганниками». В народе говорили, что они приняли крещение еще при первом киевском князе, святом равноапостольном Владимире Святославиче. Этого кня­зя в народе величали по-разному: одни называли «Красное Солнышко», другие именовали его «Каганом» — древним восточного происхождения титулом. И по­говаривали, что от «кагана» и стали себя именовать те христиане каганниками, калганниками, что, мол, означало «голова». Шувое входило в Гуслицкую во­лость, лишь в годы советской власти селение причислено к Егорьевскому уезду.

Все-таки, пожалуй, считать егорьевцев слишком набожными вряд ли воз­можно. Большинство верующих едва ли имело возможность читать религиозные книги и вникать в суть прочитанного. В церковь иные ходили, скорее, по тради­ции. Посещение храма воспринималось многими как некий «выход в мир», на люди — себя показать, на других посмотреть да справить праздник, погулять, повеселиться. К любому празднику готовились тщательно — шили наряды, пекли пироги, настаивали разные наливки, приглашали гостей. Зачастую у таких людей церковный праздник становился просто предлогом для веселого застолья.