В вотчине Чудового монастрыря. Смута. Бой у села Высокого.
Чудов монастырь, находившийся в Кремле, на Царской площади, основан в 1365 г. свт. Алексеем, митрополитом Московским, воспитателем и наставником Дмитрия Донского. Поводом к созданию этой обители послужило чудесное ис-целение от слепоты Тайдулы, жены хана Джанибека, по молитве свт. Алексея. Благодарная Тайдула подарила свт. Алексею двор ордынского посольства в Кремле.
На месте этого двора в память чудесного исцеления свт. Алексей в день чуда Архистратига Михаила в сентябре 1365 г. устроил деревянную церковь. С этого времени положено начало Чудову монастырю. Чудов монастырь вызывает много исторических воспоминаний. Здесь получили крещение дети царя Ивана Грозного, цари Алексей Михайлович, Петр 1, Александр II. Неоднократно обитель бывала разорена во время вражеских нашествий, опустошалась пожарами, но всегда ее отстраивали заново и украшали лучше прежнего. Монастырь просуществовал до самой Октябрьской революции. С переездом большевистского правительства в Московский Кремль он был закрыт, а в начале 1930 г. — взорван. Наибольшего процветания Чудов монастырь достиг в XVI—XVII вв., как раз в ту пору к нему была приписана Высоцкая волость. Для крестьян Высоцкой волости началась новая двухвековая полоса пребывания под властью Чудова монастыря. Крестьяне не только платили рублевый оброк с выти земли, но и выполняли различные дополнительные работы: сеяли и убирали хлеба, заготовляли сено, пилили лес, сплавляли его по рекам и перетаскивали к монастырю, вели строительные работы, сторожили монастырское имущество. Но главным образом по заказу монастыря выращивали хмель, собирали мед, воск. Сохранилась приходно-расходная книга монастыря за 1585— 1586 гг., в которой сделано несколько любопытных записей: «Месяца февраля 1. Куплено у высоцких крестьян на монастырский обиход четыреста четвертей хмелю, а дано за четверть по полуполтине. И всего дано за хмель 100 рублев денег». Вторая запись: «Декабря 22. Привез старец Пахнутей из села Высокого восемь рублей и две гривны присудных денег и явочных и таможенных… Того же дни дано старцу Пафнутию полтретья денег за поделку, что он поделывал в селе Высоком котел ямчужного онбару*». Далее: «Взято оброку на 6094 год (1586. — В. С.) с Высоцкой волости с пятидесяти вытей — с одной выти по рублю. И всего пятьдесят рублей денег».
Монастырские власти стремились расширить сбор денежного оброка. Для этого они следили, чтобы не пустовали деревни: в с. Высоком организовали торжок, с которого собирали деньги, часть из которых отдавали в царскую каз-ну Большого прихода. Для законного сбора пошлинных денег они выхлопотали у Ивана Грозного в 1581 г. Уставную таможенную грамоту, которую, однако, вскоре, как утверждают, украли разбойники; грамоту возобновили лишь при царе Федоре Ивановиче в 1596 г.
Вторая половина XVI в. была для Руси неблагоприятной. Историки отме-чают серьезные кризисные явления во всем хозяйстве страны. Причин было несколько. Во-первых, учреждение Иваном Грозным опричнины, представители
которой творили всяческий произвол и беззакония, прикрываясь царским име-нем, и потому, в сущности, вели себя безнаказанно. Вторая причина — участившиеся набеги татар на русские земли. Нередко они доходили до Коломны и даже до Москвы. В 1571 г. татары сожгли Москву дотла. Летописец отмечает, что «в Москве не осталось даже кола, к чему можно было бы привязать лошадь». Особенно страдали подмосковные селения — у крестьян отбирали имущество, скот, уводили людей в полон. К этому добавлялись еще частые моры, от болезней вымирали целые деревни. И, наконец, одной из главных причин была неудачная война, которую вел Иван Грозный в Ливонии. Она затянулась на двадцать лет. Было ослаблено внимание к внутреннему устройству жизни страны, собирались большие оброки на нужды войны, разорявшие многие вотчины, поместья, промышленное ремесло, торговлю. А если учесть частые неурожаи вследствие засухи, то перед нами предстает безрадостная картина.
В последней переписи, которую провели коломенские писцы Данила Петров Житов и Федор Камынин «с товарищи» в 1577—1578 гг. по Высоцкой волости, отмечено: «В Коломенском уезде вотчина Чудова монастыря, волость Высоцкая, а в ней село Высокое на реке Гуслице, а в нем церковь страстотерпца Христова Георгия деревянна, клетцки. Двор поп Филип Гаврилов, двор поп Иван Кирьянов, двор пономарь Яков Андреев, да четыре кельи, а в них нищие питаются от церкви Божьей. Да в селе дом монастырский, да пустых девять дворов, да три места дворовых».
Во всей Высоцкой волости осталось 65 деревень. Починков не было, все они перешли в разряд деревень. Осталось одно селище. Появились пустоши — 29. Крестьянских дворов осталось 189, столько же было крестьян да 49 бобылей. Пустых дворов в волости насчитывалось 56, да 142 места дворовых, где самих дворов уже не было. Пашни — всего 833 четверти. Перелогу — 830 четей. Перелогу лесом поросло 900 четвертей. Лесу пашенного — 102 десятины. Лесу непашенного — 139 десятин. Сена — 2381 копна. Оброку волость платила 214 руб. и 40 алтын.
Несмотря на значительное ухудшение жизни, в с. Высоком продолжал действовать Торжок. Судя по содержанию Уставной таможенной грамоты и сбору пошлинных денег с привозимых товаров, торговали хмелем, медом, воском, мясом, солью, рыбой, скотом, шкурами, сукнами, изделиями из дерева — корытами, кадками, дровами, решетами, дранью, золой. С иногородних «брали тамгу» большую в два-три раза, «а хто тутошний, коломнетянин, Коломенского уезда», с них «имать по полутора деньги с рубля».
Торжок продолжал действовать и при царе Борисе Годунове, который так-же подтвердил право сбора пошлин таможенной грамотой, данной 5 марта 1601 г. Это же право монастырских властей на организацию торга и сбор таможенных пошлин подтвердил своей грамотой Лжедмитрий I в декабре 1605 г.
Смута, начавшаяся на Руси в начале XVII в., не обошла стороной и с. Высокое. Польско-литовские интервенты грабили города, села. Через с. Высокое и Высоцкую волость проходили шайки грабителей, казаки, «литовские люди» и.«русские воры».
В 1608 г. в Высоцкую волость вторгся с севера отряд польско-литовских интервентов и «русских воров». Они остановились в Высоком, поджидая подкрепления основных сил. В то время в селе было полтора десятка домов, и интервенты вынуждены были расположиться вдоль р. Гуслицы; они соорудили шатры, непрерывно жгли костры, согреваясь и готовя себе пищу. Они шарили по окрестным селениям, отбирая у людей скот, ценности, имущество, заставляли целовать крест на верность «Тушинскому вору». Кто не целовал крест, того убивали.
Об этом отряде узнали коломенские воеводы Иван Пушкин и Семен Глебов и доложили царю Василию Шуйскому. Он послал своего воеводу князя Дмитрия Пожарского с войском. Никоновская летопись сообщает: «Князь Димитрий же Михайлович с ратными людьми пойде с Коломны против тех литовских людей и прийде на них в ту Высоцкую волость на утренней заре и их побил наголову и языки многие поймал и многую у них казну отобрал. Достальные же литовские люди побегоша в Володимер».
Бой в с. Высоком надолго запомнился жителям, о нем из поколения в поко-ление передавалась молва. Рассказывали, что Дмитрий Пожарский занял по-зиции возле села с трех сторон — с севера, отрезав дорогу на Владимир, с задада, и с востока. По условному сигналу — выстрелу из пушки — воины напали на интервентов, еще спящих в своих шатрах. Враги метались по селу, а их рубили саблями и кололи копьями пешие и конные воины и гнали к Гуслице, за которой было болото. Те, кому удалось переправиться через реку, попадали в болото и там тонули. Некоторым удалось прорваться на запад вдоль Гуслицы. Они бежали, бросая оружие и имущество. Окрестные жители впоследствии находили пушки, пики, сабли, пушечные ядра. Население Высокого и священники встречали героя — воеводу Дмитрия Пожарского — с иконой св. Георгия. В местной Георгиевской церкви был отслужен молебен по случаю победы над врагами отечества. Князь Пожарский оставался в селе еще несколько дней, подсчитывая трофеи и залечивая раны своих воинов. Как отмечали историки, это была первая победа над польско-литовскими интервентами молодого воеводы.
Долго не было покоя в стране даже после изгнания поляков из Москвы. Их разрозненные отряды, возглавляемые шляхтичами и просто проходимцами вся-кого рода, бродили по Руси, грабили села, города. К ним примыкали отряды казаков, особенно «запорожские Черкассы». 2 сентября 1618 г. польский шлях-тич Сагайдачный получил письмо от королевича Владислава с просьбой ускорить новый поход на Москву. Отряд Сагайдачного вместе с запорожскими казаками начал переправляться на левый берег Оки у Коломны. Бой продолжался два дня. Части отряда в тысячу человек удалось переправиться через реку. Казаки воеводы князя Волконского отошли к Коломне, но их туда не пустили местные дворяне. Тогда казаки покинули Волконского и решили идти кормиться в с. Высокое, однако изменили решение и ушли в Туголесскую волость Владимирского уезда. По дороге они разбили отряд запорожцев пана Миневского, забрав у них знамена и много имущества, а сами вошли в Ярославский уезд, в Вязниковскую слободу, и там разбили свои шатры.
Жизнь в волости после окончания Смуты долго не налаживалась. Многие селения стояли пустыми, крестьяне разбежались. Пашня поросла лесом. О тягостных последствиях нашествия польско-литовских захватчиков свидетельствует челобитная от 27 декабря 1618 г. священнослужителей и крестьян г. Юрьева-Польского, расположенного в 130 верстах от Высокого: «Господарю пану Яну Петру Павловичу Сапеге… ближнему государеву и цареву и великого князя Дмитрия Ивановича (Лжедмитрия II. — В. С.) всея Руси… бьют челом Юрьева-Польского и всего Юрьевского уезду нищие государевы богомольцы… архиман¬дрит и протопоп и весь священнический чин и дворяне и дети боярские и посадские людишки и всякие черные людишки. В нынешнем, государь, в 117 году декабря в 27 день приехали в Юрьев-Польской по государеву и цареву и великого князя Дмитрия Ивановича всея Руси Указу и от тебя Яна Петра Павловича — пан Михалевский с твоею грамотою… где написано нам нищим велено собирать кормы пану Петру Михалевскому на шесть рот и на сто коней и на сто человек корм давати. А мы, государь, нищие, от ратных от загонных людей и от польских казаков и от Юртовских татар разорены, Божьи образы ободраны и переколоты, и всякое церковное строение поломали и животишки всякие — лошади и рогатую животину, загонные люди повыгнали и хлебушко все перемолотили и повывезли, а мы сами государевы с женушками и с детишками скитаемся на посаде… крестьянские дворы разорены, за ними нет ни единого бобыля… а людишек в полон поймали, а иных посекли… наши крестьяне от Литвы настращены и бегают по лесам и сыскать их немочно и твоим государевым панам кормов взяти не на ком… государь Ян Петр Павлов, смилуйся, а от панов, государь, нам прожити не мочно, разве разбрестись, покинув женушки и детишек… пощади бедных, чтоб не погибли еще вконец…» (Материалы для изучения истории Владимирской губернии. Владимир, 1903 . Вып. II).
В 1627—1628 гг. коломенские писцы Семен Усов и Герасим Михайлов про-водят первую перепись населения в XVII в. По ее сведениям в с. Высоцком стояло две церкви — «Егорья стастотерпца» с двумя приделами — свт. Алексея митрополита и св. мучеников Флора и Лавра да теплая церковь во имя св. мученицы Параскевы-Пятницы. В селе двор монастырский, шесть дворов крестьянских и один двор бобыльский. В волости насчитывалась 81 деревня и 18 пустошей, в них 182 крестьянских двора и 197 человек, а также 85 дворов бобыльских, один двор пуст. Пашни 1341 четверть и перелогу 404 четверти. Лесом поросло 1109 четвертей. Сена ставили 2381 копну. Лесу пашенного 102 десятины, да непашенного лесу — 139 десятин.
Оскудели после Смуты и многие монастыри. В эти годы высшее духовенство ходатайствует перед молодым царем Михаилом Федоровичем о прибавке вотчин. Отец царя, Патриарх Филарет, вернувшийся из польского плена в 1619 г., сочувствует и помогает монастырям и священникам. Принимается много решений по их укреплению В 1446 г. царь Михаил Федорович восстанавливает жалованную грамоту Николо-Радовицкому монастырю на владение волостями Куплей и Литвуней. Сохраняется за Троицким Новоголутвинским монастырем, что в Коломне, вотчина с д. Волкове, Родионове, Кувшиново и Ново-Поселок (Новикове). В 1627 г. дается жалованная грамота епископу Коломенскому и Каширскому Рафаилу на вотчину в Мещерской волости с с. Старым, Владычином тож, д. Парыкино и сельцом Рахмановой.
Через некоторое время епископу дается новая вотчина — расположенные по дороге из Коломны в Высокое сельцо Дмитровцы, д. Тимшино и Михали. Это были самые крупные в то время селения. В конце XVII в. коломенский стольник Семен Ширин перед кончиной завещает Чудову монастырю сельцо Кукшево, которое приписывается к Высоцкой волости.
Монастырские власти постоянно ищут способы увеличить свои доходы. С крестьян Высоцкой волости, кроме денежного оброка с земли, стали собирать и «за столовые припасы», и за другие корма. В 1641 г. монастырские власти хода-тайствуют перед царем Михаилом Федоровичем о подтверждении права мона-стыря получать пошлинные деньги с торга в с. Высоком в казну монастыря «на ладан». На что царь дал грамоту в том же году.
Высоцкая волость, будучи вотчиной Чудова монастыря, во время Смуты и интервенции поляков не была так разорена, как, например, Холмская и другие волости. Видимо, монастырские власти относились сравнительно терпимо к пребыванию поляков в Кремле, и те не слишком досаждали обители.
По переписи Федора Неелова 1646—1647 гг., в Высоцкой волости по прежнему вотчина Чудова монастыря. «А в ней село Высотское, а в нем крестьянских 8 дворов, да бобыльских 12, да двор мельничный, а в нем Савко Иванов по прозвищу Долматов. А тот Савко переведен тое же волости из дер. Овсянниковой, а Болдино тож. Да пусты дворы — двор бобыльский Ивашки Карпова, а он Ивашка пошел в солдаты до 1646 года. Да пустых дворов — вдовы Маврицы Понкратовские жены Семеновы с сыном с Федькой — они бежали в 1645 году в вотчину Богоявленского монастыря в село Ащерино. И всего за Чудовым мона-стырем — село, 86 деревень, а в них 390 дворов — людей 900 человек». Как видим из этой описи, идет медленный прирост как числа крестьянских дворов, так и самого населения.
В последней переписи XVII в., проведенной Максимом Исаевичем Санбуловым и подьячим Максимом Устиновым в 1678 г., сообщается: «В селе Высоком монастырский двор, крестьянских 6 дворов да бобыльских 16 дворов. Всего 22 двора, а людей в них 82 человека». По всей волости стояло 808 дворов, в которых проживало 1464 человека. Интересно отметить, что каждая перепись проводилась по определенной схеме объезда селений. Этот метод практиковался со времен первых княжеств и появления в них волостей. Объезд в Высоцкой волости начинался с южных деревень — Огрысково, Русанцево, затем писец перемещался на запад к д. Голубевой, Теребенке, Вишневой, Погранцево-Кириловской, Бузята тож, и далее ехал в Ефремовскую, а из нее в Левинскую, Семеновскую, Исаевскую, а от них поворачивал на восток, продолжая объезжать по разработанному с прошлых лет маршруту. Такой плановый объезд территории впоследствии стал именоваться уездом; в результате образовалась управляемая территориальная единица — уезд, заменивший удел еще в XV в.
При восшествии на престол Петра I переписи стали более частыми. Они преследовали новую цель — получить представление о возможности набирать рекрутов для пополнения войск, а также иметь данные о размере податей. По переписи 1705 г., в Высоцкой волости по-прежнему числится с. Высокое, а в нем две церкви — Казанской Иконы Божией Матери и великомученика Георгия. В селе семь дворов церковнослужителей и 50 крестьянских дворов. Бобыльские дворы с этого времени перестают учитываться отдельно и входят в число крестьянских. Во всей волости 73 деревни, в них 580 дворов, в которых проживает 1916 человек мужского пола.
По совершенно другой методике проведена была следующая перепись — в 1715 г. В ней учитывалось все население — как мужчины, так и женщины. Причем указывались не только имена, но уже и появившиеся у крестьян фамилии. Их обычно давали по именам отцов, дедов или же по прозвищам. Кроме того, в каждом сословии учитывался возраст населения: сколько людей до пяти лет, до 15, до 20, до 30, до 40 и до 50 лет. Это настолько усложнило общие сведения, что в последующем от этого метода переписчики отказались.
Писцы в тот год сообщали: «В селе Высоком две церкви с колокольнями, деревянные. Одна Казанская пресвятыя Богородицы, другая великого мученика Егория. В селе 4 двора поповых — в них 14 человек, а обоего пола 29. Да дьячковых, Пономаревых, просвирничьих 6 дворов, а людей в них 18 человек, а всего 37 человек». Во всей волости числилось 73 деревни. В них было 478 дворов, в которых проживало 1195 мужчин и 1306 женщин, всего 2501 человек.
В начале XVIII в. молодой Петр 1 внедряет новые формы местного управления — по западному образцу. Вместо волостей вводятся ландраты, а с 1708 г. появились губернии, провинции. Переписи населения рекомендуется проводить каждые 15—16 лет. Однако эти сроки не всегда выдерживались. Первая пере¬пись, начавшаяся в 1719 г., дополнялась различными приправочными и дозорными проверками до 1726—1729 гг. Так появились дозорные и приправочные книги. К сожалению, книг от первой переписи по Высоцкой волости не сохрани-лось. Дошли лишь приправочные книги 1726 г. В переписях стали отмечать — сколько людей родилось, сколько умерло, сколько бежало и кто вернулся из бегов. Но главное, теперь стало жестко учитываться количество мужчин, будущих рекрутов, солдат.
Согласно ландратской книге г. Коломны 1726 г., в Высоцкой волости оставалась вотчина Чудова монастыря. «В селе церковь во имя святого великомученика Георгия». При ней числилось пять дворов поповских, дьякона, дьячков и пономаря. «Мужского пола, которым надлежит быть в расположение на полки, по сказкам 1719 и 1721 годов, в селе 47 дворов крестьянских. Да прибыли с Москвы от Чудова монастыря к селу Высокому конюхи: Сергей Иванов — 45 лет, Степан Жданов. Отставные рекруты в селе Демид Понкратьев — 47 лет, Яков Толкачев — 40 лет. Из бегов явилися Афанасий Иванов — 33, у него брат Яков — 15 лет».
Известно, что с 1724 г. вводится подушный оклад вместо подворного и по¬этому учитывалось все мужское население, от мала до стариков. Всего в волос¬ти окладу подлежало 1620 человек. Из них 285 новорожденных.
Накануне изъятия церковных земель в 1763 г. была проведена опись всего монастырского владения и имущества. Для этого был прислан числящийся по генеральному штабу прапорщик Новачинского пехотного полка Александр Баранов, который провел подробное описание каждого селения, находящегося в ведении монастыря.
При описании с. Высокого и деревень Высоцкой волости Александр Баранов привел много различных фактов. По сведениям переписи 1744 г., в селе проживал 261 человек мужского пола, а во всей волости насчитывалось 3314 человек. Пашни было 3123 чети в поле, «а в дву по тому ж. В оной вотчине 100 ос-маков. Сена ставилось 2381 копна. Лесу мелкого, к строению не годного, 241 десятина, да поверстного леса в длину 4 версты, а поперек 4 версты. При том селе на реке на Гуслице две мельницы во владении состоят по отдаче от Коломенской воеводской канцелярии*. В оной вотчине управитель получает с крестьян 70 руб. и 16 коп., хлеба сто четвертей. В оный архиерейский дом по окладу с крестьян в 1781 году собиралось оброчных денег 1324 руб. На той же речке пруд, копаный, в нем рыба саженая по определению прежних властей». Кроме того, волость платила иа приказные расходы 35 руб. 91 коп. На жалованье работникам шло 10 руб. 48 коп., хлеба 20 четвертей, за выводных в посторонние вотчины в замужество крестьянских девок и вдов бралось по 2 руб с каждой, всего 10 руб., за масло коро¬вье — 52 руб.» 96 руб., за баранов — 66 руб. 20 коп, куриных яиц — 4 тыс. штук. С.Д. Кукшево, приписанной к Высоцкой волости, бралось положенных 12 руб.
Всего с каждого осмака в селе собиралось помимо четырехгривенного оброка с души — по 3 руб. 86 коп. Итого собрано 104 руб. 35 У5 коп.
Тот же прапорщик Баранов объявил Манифест Екатерины II об освобож¬дении крестьян от монастырской зависимости с 1764 г. и о том, что впредь до нового указа крестьяне села будут платить в казну по 70 коп. с души, а кресть¬яне деревень — по одному рублю, «с должным послушанием».
По поручению всех крестьян обследование подписали старейшие жители с. Высокого — староста Трофим Антонов сын Лежнев, крестьяне — Клеймен Васильев (Буянов), Савва Исаев (Перваков), Лукьян Ермилов (Рыков), Устин Федоров, Алексей Петров, Канон Абрамов (Кашурин), Михаил Наумов (Рязанов). «А по без грамотству крестьян по их просьбе поп Максим Филипов руку приложил».
Вначале крестьяне Высоцкой волости были приписаны к Коллегии эконо¬мии, а с 1786 г. переданы в государственное ведомство.
Став свободными от монастырской зависимости, крестьяне Высоцкой волости охотно откликнулись на призыв правительства 1760 и 1767 гг. о переселении на новые земли. По сведениям 4-й ревизии (1782 г.) из деревень Высоцкой волости переселились в Симбирский уезд более 200 семей. Из с. Высокого уехали 73 мужчины и 52 женщины. Некоторые селения (Сивцово, Ульяновская) переехали целиком. Государство давало льготы переселенцам — неженатым мужчинам по 20 руб., имевшим жен по 15 руб., на детей выдавалось по 10 руб. Переселенцы снабжались провизией и одеждой. Перевозились за счет казны. Помещичьих крестьян должен был снабдить всем необходимым сам помещик, ему выдавалась квитанция в зачет «отдачи рекрутов».
Впоследствии из Высоцкой и других волостей нашего края в XVIII—XIX вв. крестьяне переселялись на земли Ставрополя, Крыма, Сибири.
По сведениям той же 4-й ревизии (1782 г.), в Высоцкой волости числилось 1239 крестьянских дворов, а в них насчитывалось 3578 мужчин и 3617 женщин. Пашни имелось 10 595 десятин, сенокоса 742 десятины и леса 2280 десятин. В те годы к вновь образованной Тимшинской экономической волости были припи¬саны д. Тимшино, Михали, Дмитровцы, Владычино, Рахманово, Парыкино, селения Николо-Радовицкого монастыря с волостью Куплей и деревни бывшего Голутвина монастыря — Волкове, Кувшиново, Родионове и Новый Поселок (Новиково).