Рубрика: История города Егорьевска и района

С 1985 по 1991 г. на всех уровнях нашего «развитого социалистического лества» велись постоянные разговоры о перестройке, реформах. Разговоры были, а перестройки и реформ не было. Затея с перестройкой была вызвана экономической катастрофой, к которой привела за многие десятилетия «руково­дящая и направляющая сила» советского общества — КПСС, но признать этот провал партия не хотела.

За два с лишним века существования Егорьевска на его земле родилось немало талантливых ученых, внесших определенный вклад в развитие науки России. В числе известных ученых в XIX—XX вв. были:

Кто-то еще в древности сказал, что города, как и люди, должны быть краси­выми и привлекательными. К концу 1950-х гг. Егорьевск выглядел старым, с купеческо-мещанскими домами столетней давности, с полуразрушенной инфра­структурой обслуживания населения.

По-настоящему город стал обновляться лишь в начале 1960-х гг., что, к удовлетворению горожан можно сказать, продолжается и по сию пору. За три десятилетия, с 1960 по 1997 г., Егорьевск полностью преобразился и ныне мо­жет соперничать с лучшими городами Подмосковья.

Начавшаяся война для многих егорьевцев была полной неожиданностью, как и для высшего командного состава страны. Многие люди наивно верили, что скоро Красная Армия разобьет агрессора. Но война оказалась отнюдь не игрушечной. Враг был лучше вооружен и подготовлен к войне, нежели предпо­лагали руководители страны. Противник в первые месяцы войны нанес ряд поражений нашей армии, захватил многочисленные города и двигался к серд­цу страны — Москве, так что, казалось, ничто его не может остановить. Совет­ские люди пребывали в глубоком шоке. Приуныли. Спрашивали — что же случилось?

За первые два с лишним десятилетия от начала господства советской власти в области народного сознания произошло резкое разделение людей на два противоположных лагеря. Одна группа населения еще придерживалась старых традиций, обычаев, веры, жизнь вела по старине, а другая, революционно настроенная, под влиянием новой власти утверждала новые принципы, осуждала старые взгляды, обычаи, верила в возможность построения «светлого будущего», ждала мировой рево­люции. Менялись не только люди, менялись дома, одежда. В домах появились книги, газеты, радио. Молодые люди пошли учиться в школы, институты, знако­мились с наукой, искусством. На домах появились звезды, флаги, в домах пор­треты «вождей» страны, революции. Многие жители, особенно молодежь, пере­стали посещать церкви, не крестили новорожденных, а умерших хоронили под звуки духовых оркестров. Новорожденным давали нередко новые имена — по­явились всяческие Октябрины, Владлены, Кимы.

Во второй половине 1920-х гг. экономическая жизнь в стране несколько ста­билизировалась. Главную роль тут сыграл нэп, который был накопителем средств, создал материальное благополучие многим семьям, уверенность в будущем. Но как только жизнь установилась, нужда у властей в нэпе отпала. Теперь каза­лось, что можно и без всяких отступлений к капитализму начать строить соци­ализм. В 1927 г. на съезде большевистской партии была принята директива о первом пятилетнем плане 1929—1932 гг., во время которого должен быть по­строен «фундамент социалистической экономики», «вытеснены капиталистичес­кие элементы в городе и деревне», укреплена обороноспособность страны. С января 1929 г. начался отсчет первого года первой пятилетки, которая, по све­дениям советской печати, была выполнена за 4 года и 3 месяца. Потом пятилет­ки займут свыше полувека жизни нашей страны.

Массовая коллективизация крестьянских хозяйств в деревнях началась в конце 1920-х гг. Прежние объединения — совхозы, коммуны, товарищества, — созданные в деревне сразу после октября 1917 г., плохо приживались, они не были массовыми и явно не удовлетворяли руководителей страны. Крестьян же они не устраивали тем, что коллективный метод работы, а тем более уравнилов­ка в распределении результатов труда никогда не приводили к хорошим ре­зультатам работы.

С введением в 1921 г. нэпа жизнь в городе и деревнях стала более или менее налаживаться. Многим торговцам, мелким ремесленникам вернули мас­терские, торговые точки. В деревню стали возвращаться беженцы. Вернулись с фронтов Гражданской войны солдаты. В эти годы произошло ослабление нало­говых поборов. В деревнях крестьяне стали обзаводиться коровами, лошадьми, сельхозинвентарем. Как в городе, так и на селе открылись торговые лавки, чайные, трактиры. Ремесленники занялись своими изделиями. Стали проходить базары, ярмарки. Город восстанавливал давно не ремонтированные здания, промышленные заведения.

После трех лет Первой мировой войны среди населения Егорьевска усилился ропот — сказыва­лось нервное напряжение, усталость населения от постоянных мобилизаций, заметно возросших налогов, вздорожания цен, печаль о многочисленных поте­рях на фронтах, сознание надвигающейся разрухи. В начале 1917 г. положение еще больше обострилось. Одни говорили о необходимости окончания войны, другие кричали об отречении царя, третьи призывали к революции. 3 марта в город пришла весть об отречении императора Николая II от престола. Рабочие фаб­рик вышли на улицы, бросали работу служащие в учреждениях и разного рода мелких торговых заведениях. Улицы заполнили солдаты 80-го полка. Всюду слы­шались выкрики: «Революция!», «Свобода!». Притихла полиция, молчала го­родская управа. Крупные чиновники, купцы, священники пребывали в полной растерянности. Командир 80-го полка полковник де Лабель пытался вернуть солдат в казармы, но члены солдатского комитета заявили, что они больше не подчиняются ему. Тут же его и арестовали, сорвали погоны, отвели на гауптвах­ту, где в завязавшейся потасовке полковник был убит.

После ряда забастовок на хлудовских фабриках в 1904 г. возникла органи­зация РСДРП. В нее вошло несколько человек. Возглавил ее рабочий Хлудовской фабрики, уроженец Рязанской губернии, Георгий Петрович Конин. В нее входили рабочий той же фабрики Иван Горшков и рабочий фабрики Князева Константин Антипов. Организация занималась распространением учения о социализме, при котором, мол, «все будут равны» и «не должно быть богатых и бедных». Виновником тяжелого положения рабочих назывались царь и фаб­риканты-капиталисты, и поэтому их следовало «свергнуть», «фабрики и заво­ды у них отобрать и передать рабочим». Эта идея находила поддержку у неко­торой части рабочих, особенно у выходцев из деревень. Городское население к таким революционерам относилось крайне враждебно. Социал-демократы вы­нуждены были скрываться, вести работу тайно. Зная о такой подпольной орга­низации, горожане создавали свои союзы: «Союз русского народа», «Обще­ство по защите самодержавия», «Союз Михаила Архангела», куда входили купцы, мещане, дворяне и, разумеется, благонамеренные рабочие.

С начала XIX в. действовало Общество пособия бедным. В XX в. его воз­главлял бухгалтер городского банка Александр Никитич Радугин. В городе были взяты на учет все бездомные, безработные, бедные семьи. С середины прошлого столетия существовали капиталы, пожертвованные крупными купца­ми, проценты с которых выдавались бедным невестам, бездомным и даже бро­дягам, «котам». У купца Клопова была ночлежка для таких людей. В городе был построен приют для неимущих на 50 человек.

В XX век Егорьевск вступал с большой надеждой и перспективами — ему предстояло стать одним из крупных и красивых городов Подмосковья и всей Рязанщины. К 1906 г. в нем проживало 25 549 человек, а в 1913 г. — уже 33 583 жителя. Для сравнения: в Коломне было в 1906 г. 24 тыс., в Серпухо­ве — 20 тыс., в Сергиевом Посаде — 19 тыс. человек. Егорьевску в начале века прочили присоединение к Московскому промышленному округу, ибо пребыва­ние в составе Рязанской губернии его уже не устраивало — промышленные, торговые и другие связи лучше были налажены с Москвой.

По настоянию дворянина Константина Михайловича Афанасьева в городе в 1874 г. была открыта четырехклассная прогимназия. В нее был принят 21 уче­ник, столько же в подготовительный класс. С 1882 г. ее преобразовали в шести­классную гимназию. Учителя были в основном с высшим образованием, при­сланные из Москвы и Рязани. Попечителями были избраны К. М. Афанасьев и Н. М. Бардыгин. При гимназии образовался интеллигентный круг из препода­вателей, дворян, различных чиновников. В библиотеке при гимназии насчитыва­лось более 5 тыс. экземпляров книг. Земство ежегодно отпускало 1200 руб. на содержание гимназии. Значительные взносы делали местные купцы. При гимна­зии были учреждены три повышенные стипендии им. К. М. Афанасьева, братьев Хлудовых и Н. Бардыгина. За 25 лет своего существования гимназия выпустила 480 учащихся, многие из которых продолжили свое образование в гимназиях Рязани, Москвы, Санкт-Петербурга. Часть выпускников сдали экзамены на зва­ние учителей для сельских начальных школ. Николай Гармонии был направлен в школу при с. Воронцове, Леонид Россов — в Большое Гридино, М. И. Чальцов — в Васильевскую школу, Л. К. Богородицкая — в Раменскую школу.

Настоящим «отцом города», оставившим о себе глубокую память, стал во второй половине XIX в. купец-фабрикант 1-й гильдии, потомственный почетный гражданин Никифор Михайлович Бардыгин. Он не был так богат, как Хлудовы, но с первых дней его избрания городским головою в 1872 г. целиком посвя¬тил себя городу, его развитию и благоустройству. «Служите родному вашему городу, а с тем вместе и великому нашему Отечеству», — призывал Н. М. Бар¬дыгин. Он считал, что город должен быть удобен для жизни людей, и строил его, исходя из реальных средств, из подручных материалов; сдавал в аренду городские земельные угодья, собирал доход с торговых заведений, с процентной ссуды городского банка, а также брал деньги с многочисленных купцов и мещан, вкладывая и свои собственные средства.